Снова один. Возвращаясь в никуда и идя ниоткуда, гнедой жеребец с разительным вниманием и явным интересом смотрел на тропу по которой он шел. Множество трещинок на недавно проделанной дорожке вдохновляли на какой-нибудь подвиг. Но что он мог сделать в этом мире? Не найдя пока ответ он лишь безмятежно хлопал своими крупными глазами.
Послышались разговоры и восклицания людей, Вермут поднял глаза - молодеж шла по парку, весело между собой переговариваясь и смотря на жеребца с каким-то восторгом. Тоска забила в сердце. Как же давно он не видел людей, зачем он уходил, кому стало лучше от этого - не понятно, загадка для самого жеребца казалась глупой и нелепой. Остановившись Шоколад слегка наклонил голову и тихо фыркнул. Люди приближались и приближались с каким-то недоверием, хотя в глазах играли лучи солца, показывавшие ихнюю радсть к чему-то. Быть может к тому что погода стояла чудесной, выпал хороший хрустящий под ногами снег, светило солнце. Все как у Пушкина - "Мороз и солнце; день чудесный! Еще ты дремлешь, друг прелестный - пора, красавица, проснись: открой сомкнуты негой взоры, навстречу северной Авроры, звездою севера явись...", а может к тому, что встретили они в парке почему-то одинокого коня. А может и тому и другому была их радость, или чему-то своему, чисто ребяческому.
Вермут тихо засопел и по привычке уткнулся мордахой в ладонь человеческую, закрыв глаза при этом и уныло мотая хвостом. Множество теплых рук коснулись шеи голландца, после оторвались. Одна из девочек отдала коню свое яблоко, которое съел он с притворным удовольствием, хотя действительно приятно было. Никто не забыт, ничто не забыто.
Дав в благодарность поклон, жеребец долго стоял и смотрел в глаза каждому из ребят. После тихо гунув продолжил он свой путь по заснеженным тропам парка. Последний день осени он встречал в гордом одиночестве. Как обычно в общем-то. Оглянувшись на мгновенье он увидел уходящую толпу молодого поколения. Едва заметно улыбнувшись коняга продолжил путь. Пошел хороший снег, засыпая шкуру гнедого тысячами снежинок, которые он с себя изредка стряхивал. Вскоре голландец вышел в рысь, чтобы легче было пробираться по небольшим сугробам. Многие прохожие что-то свистели вслед. Возможно они хотели вернуть Шоколада на конюшню. Только это пока было не в его планах и он уже не обращал внимание на людишек, а просто рысил, как будто по своим делам
