- Но всё таки интересно?! - Полонез с некой лукавостью глянул в глаза рыжей кобылки. Ему нравился тот позитив, который неугомонно плясал в ней. Вообще он давно не видел жизнерадостных кобыл, всегда были чем-то озабочены, слишком замкнуты, или побитые жизнью. "Может быть она такая, потому что ещё совсем дитя?!, может вырастит и будет ещё похлеще дамочек, которых я знаю" Вороной про себя ухмыльнулся. - Значит ты тут давно? Здорово, а я вот впервые, и сразу здесь. Как там в конюшне?! Я не привередливый, но комфорт люблю.- Полонез мягко улыбнулся посмотрев в сторону Висты, она стояла чуть поодаль, но вороной жестом зазывал её присоединиться к беседе. По сравнению с кобылами он был действительно очень рослым, коренастым конём, слишком суховат и высушен, словно ахалтекинец, но нет, он был тракеном, просто очень подтянутым и селёдочным. Его чёрная шкура так и игралась бликами, солнечные лучи активно носились по его поджарому телу, словно искали место, что бы спрятаться от чужих глаз. Он был настолько гладеньким и ладненьким, что казалось, что драили его целую неделю, без остановки и ниодной лишней шерстинки на нём сейчас нет. Грива была чётко подстрижена, под корень, но это пока... сухое время, да и чтоб работе не мешала, к зиме начнёт расти.
Услышав признание своего имени, вороной доброжелательно улыбнулся и кивнул шеей, - Интересное имя, для столь харизматичной дамы. Нежное имя, очень нежное. Я - Полонез. - его взгляд переметнулся в сторону Висты, он не знал, стоит ли её представить новой знакомой, или же она сама представиться, по его мнению было бы не красиво перебить, или сказать чужое имя без согласия его хозяина, но Виста видимо сейчас была другим занята, поэтому Полонез только и добавил, - Мне очень приятно познакомиться!-

Полонез
Raspberry
Я вновь несколько раз обернулась, убедившись, что Кира все еще здесь. Почему-то, именно за счет её присутствия мне было как-то более спокойнее. Почему? А я и сама толком не понимала.
После чего, поводя ушами, я обернулась на чей-то смех. Едва доносящийся издали. И я засмотрелась. На ту, весьма интересную, милую пару. Так беззаботно, весело и задорно играющей. От чего и я сама, едва сдерживая огромное желание подключиться к той игре, забила копытцем по земле. Но нет, я не стану им мешать.
- Извините, просто пришёл образ одной моей знакомой, я обознался.
- Ничего страшного. Со всеми бывает, - я кивнула, переведя взгляд на Полонеза и вернув к нему все своё внимание.
- Давно вы здесь находитесь? И что тут вообще?
Странно. Нахожусь я уже здесь неделю, и даже не удосужилась хотя бы поговорить с кем-то. Просто стояла все это время в деннике, ничего не делала. Так, высовывалась периодически в проход конюшни. И все. Как будто бы вся неделя прошла абсолютно зря. И действительно – зря. Время потрачено зря. Ни на что. Словно я спала. Или была где-то не здесь, а в каком-то другом, своём мире.
- Была тут. Когда-то. Очень давно. А сейчас я практически никого здесь и не знаю, - ответила я, чуть опустив голову. Слишком тихо. Словно для самой себя. 
- Добрый день, – донесся чей-то голос позади. Пожалуй, очень неожиданно. По крайней мере, лично для меня. Едва заметно вздрогнув и резко выпрямившись, я обернулась. Обладательницей того самого голоса была рыжая, незнакомая тебе леди. Вероятно, хотевшая познакомиться. Но, посчитав себя здесь лишней, замолчала, положив голову на изгородь.
Взглядом Полонез позвал меня вместе с собой подойти к незнакомке. И я пошла, держась чуть позади него, продолжая смотреть на незнакомку. И только когда я подошла к ней, ком не вернулась речь и я, наконец, поздоровалась.
- Здравствуй, - спокойно сказала ей я, заставив себя хотя бы легонечко улыбнуться.
Почему-то, на протяжении всего разговора между Полонезом и незнакомкой я молчала. Только изредка смотрела то на вороного, то на ту, которая представилась Малиной, то на кошку. Или вовсе куда-нибудь в сторону.   
Но, один раз, я заметила такую интересную вещь – словно Малина меня побаивается. О чем мне ясно сказал один её шажочек назад, когда Полонез окинул меня взглядом. Почему-то, меня это заставило улыбнуться. Так, едва заметно.
- Это твоя знакомая, Полонез?
- Да, новая знакомая, - будто очнувшись, отозвалась я, чуть приподняв голову. Смотря Малине прямо в глаза. Абсолютно без какой-либо нотки злости, агрессии, или презрения. Но и без тепла. Как-то никак, одним словом. Холодно. И было не так уж и красиво с твоей стороны вот так вот «влезть», если вопрос был задан вовсе не тебе. И ты это понимала, - Виста. Хаста Ла Виста, - представилась ты, переступив с ноги на ногу.

> я не помню, откуда, извините

Химера устало потер висок и хотел было завалиться поспать. Мигрень давала о себе знать, знать до такой степени, что ему хотелось застрелиться. А еще лучше - найти какую-то больную на голову лошадь и умереть под копытами - не позорно, хотя бы. Герман бы сказал, что наоборот - "всаднику твоего уровня, да даже упасть..." и прочая бла-бла-бла. Это все Лионель уже слышал, и не раз. Что бесило неимоверно, но неизбежность - отвратительная вещь. Голова раскалывалась, а врач говорит, что если "господин фон Эйс" не уберет такое количество нагрузок в своем "рационе" и не увеличит количество корма... тьфу, еды в сутки, то можно и хлопнуть по крышке гроба годам этак к тридцати. Учитывая, что ему сейчас было почти двадцать четыре, можно было делать выводы.
Однако не тут-то было. Дело в том, что когда в последний раз Химера был в седле, он уже и не помнил - все по больницам и по больницам, а время на сон и еду оставалось все так же мало. Так что четыре часа на сон, минут пять на перекусить раза два в день - вот и все, что ему оставалось. Состояние было просто жутким, но своих стремлений и желаний укротить он не мог, да и не хотел. Поэтому, когда ему позвонил берейтор с ранчо, Ли даже обрадовался, что может, наконец-то будет, что делать. И только сейчас он успел пожалеть о том, что так быстро сказал "конечно, что может быть проще". Чувствую, пора покупать белые тапки. С пушком. Именно такой расцветки мысли бились в больной голове, пока он шел к выпасу.
Он почти не знал лошадей, которые тут появились, однако когда он увидел вороную шкуру, сердце совершило сальто, замерло и, кажется, умерло. Но продолжило биться, как на зло. Вопреки своему состоянию, Лионель просто взорвался эмоциями и рванулся вперед, взлетел на ограду по старой привычке и не то, чтобы очень громко, но протяжно свистнул, слабо улыбаясь.
-Виста, девочка моя... Как же давно это было... - тихо, себе под нос.
Голубые глаза нашли и нужную кобылицу. Малинка стояла рядом с Хастой и каким-то конем, которого он видел первый раз в жизни. И вообще, КАКОЙ придурок запустил в одну леваду кобыл и жеребца?! Он сокрушенно покачал головой. Придурки, о боги всевышние, какие придурки тут работают... Надо было забрать рыжую и посмотреть, что она может, заодно, что мог он сам теперь, а потом... а потом, как всегда, развалиться на черном боку в крытом манеже, на песке, зарывшись лицом в черную гриву и вспоминая тот осенний день в парке.

Chimera
Raspberry
Полонез
- Привет. Приятно познакомиться. Полонез так долго на вас смотрел, так что я поняла, что вы верно знакомые или же друзья.
И мне приятно, Малина, -  кивнула я, уже улыбаясь гораздо более искренне. Мягче.
- Давно ты тут, Виста?
И снова этот вопрос. Причем, именно он особо хорошо пробуждал все твои воспоминания. И в этом, собственно, не было ничего приятного. Но я старалась всячески этого не показать. Просто не хотелось, чтобы кто-то начал думать, что задел меня. И начал передо мной извиняться.
- Да нет, не очень, - хлестнув себя хвостом по боку, спокойно ответила я.
- Кажется это он за тобой пришёл, твой хозяин Виста?
Взволновалась. Завертела ушами, обернулась, склонив голову набок. Я молчала, рассматривая приближающегося человека. И все. Словно мне никто и не задал вопроса. И действительно, настолько была обрадована, захвачена, увлечена этим внезапным, приятным появлением, что слова Малины просто в мгновения забылись. Еще секунда, и я, не стерпев, улыбаясь, плавно развернулась и, громко, весело загугукав, высоко подняв голову, живо направилась в сторону Лиона. Резко затормозив от него в пятнадцати шагах, я, закивав головой, стала привставать на задние ноги, тем самым поднимая жуткую пыль. Но какая была разница, когда сейчас мне стало так весело на душе? После, скрутив шею бараночкой, приподняв хвост, я немного побегала перед Лионом размашистой рысью. Так важно, элегантно, мол «ай, смотри, какая я красавица». Зафырчав и замотав головой от раздражения попавшей в нос пыли, поднятой самой лично, я, уже спокойным, ровным шагом, подошла к Химере.
- Виста, девочка моя... Как же давно это было...
Поводя ушами, я, как всегда, ткнула для начала его носом в плечо. Это всегда считалось у меня приветствием. После чего, дружески слегка помяв плечо Лиона зубками, уткнулась лбом ему в грудь. Я посмотрела на стоящую рядом Малину, после перевела взгляд на Полонеза. И, глубоко выдохнув, ждала, что же будет дальше.

[начало игры снова, вроде бы]

Получать такие смс не то, что неприятно, это пренеприятно. Особенно, когда получаешь их от того, от кого меньше всего хотел и, к сожалению, ожидал. Поэтому приехал так быстро, как смог. Проблема была в том, что Герман-то давно уже пытался выбить перемирие, зато друг, наверное, уже бывший (хотя он надежды не терял), этого не хотел. Поле для выпаса он тоже нашел довольно быстро, после чего тихо выдохнул, увидев фигуру, как всегда, окруженную женским вниманием. Не совсем тем, которым надо, но женским. Иногда Крамм удивлялся, насколько же хорошо Лионель ладит с животными, и насколько хреново - с людьми. Мужчина подошел к "компании", бросил взгляд на лошадок, и перевел его на Химеру, который был бледный, как свежевыпавший снег. - Ты себя в зеркало видел, парень? - тихий вздох, потому что вопрос остался без ответа. Он перевел взгляд на кобыл и достал из кармана два сухаря, протянув обоим на двух ладонях, изучая их взглядом. Он не был новичком, в лошадях разбирался хорошо, и Ли знал отлично, чтобы понять, что вот с этой вороной он слишком хорошо "знаком". Поэтому только прикрыл глаза, понимая, почему он здесь оказался. Упрямство бывшего друга не знало границ, и это расстраивало. Поскольку на его здоровье это оказывало не самое лучшее влияние. - Ты все равно полезешь в седло? - вопрос был риторическим, потому что он все равно знал ответ. Но спросить, так, для разнообразия, надо было. А может проснется отголосок разума, здравого, если, он, правда, еще остался в голубоглазом парне. Герман повернулся к Химере, приподнял светлые брови, машинально уже убирая пряди с глаз. - Что от меня требуется? - по идее, это был единственный вопрос, ответа на который он удостоиться. Почетно, почетно, Гера, что же... Гордись, твою кавалерию!

Chimera
Hermann
Raspberry
Химера упал. От неожиданности, я оступилась назад, едва не задев Малину. Так была ошарашена потому, что сразу  толком не поняла, что произошло. Взволнованно, испуганно забегала по нему взглядом. И, полностью, детально «изучив» Лиона, я пришла к неоспоримому выводу, что видок у него сейчас был весьма и весьма неважный. Мягко говоря. Лион выглядел болезненным, бледным, измученным и «помятым». Тем более, что-то мне ясно подсказывало, что он вот в таком состоянии еще собирается сесть в седло. Поджав губы, я покачала головой.
«Что же с тобой жизнь сделала?»
После чего, тихо зафырчав, я вновь приблизилась к нему и склонилась над ним, водя носом по его щеке.
- Ну, ты чего, друг? Вставай же, - как-то умоляюще смотря на него, тихо, чуть ли не шепотом, сказала я.   
Он поднялся. Погладил меня по голове, что-то сказав. А через минуту появился еще один человек. Этого мужчину я видела впервые. И. если честно, меня уже поражало то, сколько встреч сегодня у меня было с людьми. Разными.
Разведя уши, я оглядела незнакомца. Мне определенно нравилось то, что внешний вид был у него приятный. И одет был аккуратненько так, опрятно. Но, наверно, глупо судить книгу по обложке?
Он заговорил с Химерой. Выпрямив ушки, я внимательно смотрела то на Лиона, то на того мужчину. Иногда поглядывала на Малину. После незнакомец протянул мне и моей новой рыжей знакомой по кусочку сухарика. Я несколько секунд смотрела на протянутый на ладони сухарик, делая вид, что в глубочайших раздумьях, мол «брать, или не брать? дайте-ка подумать. оххх, ну не знаю, не знаааю…». Но приняла бы я это угощение в любом случае. А как же иначе? Вытянув шею, я осторожно взяла губами сухарик с ладони мужчины. И, хрумая его, сразу подумала о том, что надо будет обязательно запомнить, в каком кармане он прячет такую вкуснятину. 

Отредактировано Hasta La Vista (2010-09-09 23:25:22)

Гера тем временем внимательно наблюдал за тем, как рыжая кобыла рвалась в леваде, переходя в карьер и вытягивая шею. Сразу было видно, что лошадь скаковая, и что ее уже давно не работали по-человечески, за что всех работников захотелось придушить. Особенно скаковых застаивать нельзя, лошадь же "испортится". А тут мало того, что скаковая, так еще и потенциал большой. А вот Хаста была тоже не самой обычной лошадкой. За Химеру волновалась, поэтому Герман ее прекрасно понимал. После слов Лионеля он усмехнулся, криво как-то, и повернулся к вороной, положил руки на ганаши и заглянул в темные глаза. - Ты меня знаешь, Ли, - тихо и задумчиво проговорил Герман, поглаживая черную шерсть, - Я очень сомневаюсь, что будет в этом потребность. Тут он не лукавил, потому что бывало, чувствовал, что да как. Бывало, и ошибался, ну да посмотрим, чего загадывать. Мужчина только пожал плечами и взял Химеру за локоть, потому что нечего тут качаться, - Но потом ты поедешь в больницу. Или я заставлю тебя это сделать силой, понял? Я не намерен смотреть, как убивает себя Золотой голос Германии. - с этими словами он развернулся и ушел в конюшню, вернувшись только через десять минут с двумя недоуздками и чомбурами. Брала злость. Потому что из-за упрямства Лионеля все рушилось, как карточный домик, прошлая жизнь разбилась со звоном, как зеркало, а потом... А сейчас не было ничего. Вообще. Между ними зияла пропасть, через которую, кажется, невозможно выстроить мост и сойтись на половине, заглянуть друг другу в глаза. Потому что бывшие друзья - на то и бывшие друзья, чтобы идти каждый своей дорогой. И это обижало, злило... Сильно. Очень сильно. Зашел в леваду, первый недоуздок надел на голову вороной, прицепил чомбур и вывел, вручив повод Химере, а потом пошел за Малиной. Та стояла посреди левады, возле какого-то странного жеребца. Странно вообще. Кобылы и жеребцы в одной леваде... - Иди сюда, девочка. Пойдем бегать, - Гера легко надел недоуздок на рыжую кобылку, пристегнул повод и вывел из левады.

> переход для всех дружно по денникам.

Chimera
Hermann
Полонез
Raspberry
Я все так же стояла и слушала разговор Лиона и Геры. Скорее даже вслушивалась в интонации их голосов, ежели в непонятные мне людские слова. Когда же было названо Лионом моё имя, я, по привычке, кивнула головой и тихо гугукнула. Мол «да-да, это я». Герман стал гладить меня, я чуть дернулась. Точно так же, как и от Киры. Но не отстранилась от его рук. Это не говорило о том, что мне было не приятно. Скорее с непривычки. Раньше, несколько лет назад, когда я еще не сбежала отсюда, касаться меня, гладить позволялось только Химере. Потом еще пробегала на свободе и, естественно, отвыкла от людей. Еще поражает то, что отвыкла и одичала я не сильно. Не стала агрессивной по отношению к двуногим. И это хорошо.
Герман ушёл. И, примерно, через минут десять уже снова стоял рядом. Надел на меня недоуздок и прицепил чомбур. Я, вытянув шею, заглянула ему в глаза. Так медленно, осторожно, ненавязчиво. И разглядела в его глазах какую-то сильную обиду, и даже злость. На что я ответила сожалением.
Пожалуй, это мне сейчас больше всего и не нравилось. То, что Химера и Герман явно были друг другом недовольны. Наверно, потому, что были они в ссоре. По крайней мере, это были всего лишь мои догадки. Я, от мысли, что они могут сорваться друг на друга, невольно напряглась, разведя уши. И просто понадеялась на то, что такого ни в коем случае не произойдет. Потом пришла к выводу, что лучше меньше об этом думать, чтобы не нагнетать.
Герман повел меня к выходу с поля. В этот момент подошел Полонез, ткнув меня в холку. Я немного приостановилась и обернулась.
- Прости, мне надо идти. Я абсолютно уверенна, что мы еще увидимся, Полонез. Обязательно, - сказала я, несколько виновато склонив голову, - До встречи.
Одарив его на прощание улыбкой, я вновь двинулась за Герой. Тот вывел меня за пределы поля и отдал Химере. Следом забрал и Малину. После чего, мы, вчетвером, двинулись в сторону конюшни. Я держалась немного позади Лиона, уткнувшись лбом ему в спину.

>>> денник висты.

Отредактировано Hasta La Vista (2010-09-12 17:14:17)

Начало
  Все еще теплое сентябрьское солнце не внушало никакого доверия. Вроде бы и день обещал быть теплым, вроде и на небе ни облачка, а вот все равно. Что-то не то, и погожая погодка необычайно схожа с фальшивой монетой. Или только так кажется? Странному созданию, ловко перемахнувшему через высокую изгородь со стороны леса, казалось очень многое. То и дело приподнимая голову, и пялясь в лазурные небеса мутноватым взглядом, ходячее недоразумение продолжило свой путь в никуда по полю, на котором должны были пастись лошади. Вранье все это. Не лошади, а лошадь. При ближайшем рассмотрении жеребец вовсе. Но до этого ближайшего рассмотрения дойти надо было. Да и неряшливое создание при ближайшем рассмотрении оказалось парнем лет двадцати семи – тридцати на вид. На голове царил хаос и беспорядок, в длинных прядях застрял всевозможный лесной мусор, выцветшая черная футболка щеголяла сосновыми иголками надежно впившимися в тонкую ткань, темно-синие джинсы напоминали о том, что их хозяин не так давно поскользнулся и неудачно приземлился коленями в грязную лужу. А все эти цепочки висевшие на шеи, болтающиеся на поясе штанов, да пара ошейников с шипами…Нет, они только дополняли общую картину. И прибавляли Эдварду нелепости. Солнце очень невыгодно высвечивало шишки в волосах и иголки на одежде. Но такое со всяким бывает, кого угораздило переночевать в лесу. Не в самом хорошем виде и в состоянии, но зато, какой там чудесный кристально чистый воздух. А вообще пора и честь знать. Возвращаться к работе. Вот малыш какой-то без присмотра гуляет.
Резко затормозив, Эд проморгался, зевнул, пристальным немигающим взглядом рассматривая жеребца, а потом и вовсе к нему отправился. «Хороший мальчик….Хороший. Чего ты тут забыл?»Порывшись в карманах и вытащив на свет несколько кусков рафинада, он состроил на лице как можно более спокойное выражение и улыбнувшись подошел к коню. Вытянул вперед руку, предлагая угощение.
-Привет малыш…Бросили тебя одного? Скучно наверно здесь. Скучно…Мне тоже скучно.
Разило от Эдика все тем же вчерашним спиртным. И только от него проклятого и уснул в лесу. Благо ночь оказалась не такой уж холодной. Не особо-то надеясь, что жеребец проникнется доверием, он подошел ближе и свободной рукой осторожно огладил шею.

Старт.
Итак, зачем Винсент здесь? Ну, для начала, приехал он сюда не по своей воле, однако сказать, что жутко не хотел ехать тоже нельзя. Работа есть работа. Винс являлся журналистом, и на этот раз ему выпал заказ о сборе информации, касавшейся здешней конюшни. Автор не помнит название журнала, но оно и не важно. Важно то, что наш герой приехал вчера, обжился в съемной комнате в доме неподалеку от ранчо, и сразу же педантично приступил к работе. И теперь он направляется в сторону левады.
Вообще Винсент не любил осень. Но сегодняшний день был, пожалуй, исключением. Температура самое оно. Не жарко и не холодно. Что с ветровкой, что без нее – без разницы. Поэтому парень решил ограничиться черной плотной рубашкой с короткими рукавами и светло-голубыми джинсами. На плече беззаботно болтался чехол от фотоаппарата, сама же техника уютно устроилась в ладонях юноши. Он шел медленно, прогулочным шагом. Неровная земля под ногами то спускалась, то поднималась вверх как ей вздумается. Во всю светило яркое солнце, но, что самое приятное, оно не пекло и не жарило, а просто мягко обволакивало еле заметным теплом. Вперемешку с игривым ветерком было просто чудесно.
Подойдя к леваде метров на десять, Винсент с прищуром вгляделся в силуэты, мелькавшие впереди. Человек и лошадь. Глаза тут  же расслабились, а уголки губ немного дрогнули в некоем подобии улыбки. Хотя это был скорей жалкий призрак. Парень решил подойти поближе и через минуту разглядел перед собой странного вида мужчину лет двадцати восьми. У того были длинные волосы, что не очень-то удивило Винса. Больше всего его интересовало то, из какой ямы вылез этот человек. Весь грязный и помятый, будто леший. Но всё же парень рискнул и заговорил первым:
- Здравствуйте, - произнес он хрипло, но как можно вежливее. И только сейчас до его носа долетел стойкий запах перегара. – ну всё ясно теперь… не на того вышел. – пронеслось тут же в голове. Но уходить   было поздно.

Отредактировано Винсент Эванс (2010-09-15 19:55:17)

-Хороший мальчик…Хороший.
Улыбка, появившаяся на бледном лице, стала еще шире. Осторожно поглаживая жеребца по шеи, Эдвард послушно полез в карман за очередными кусочками сахара. Вороного он не боялся нисколько и подобное нахальное поведение только забавляло. К лошадям у Эда вообще странное отношение было. Величественные грациозные создания казались прекрасными ангелами, сошедшими с небес на грешную землю. Себе на уме, такие неприступные порой, умные, гораздо более умные, чем люди. А тут нате вам…Впервые видит и уже будто бы доверяет. Ну и сахар конечно понравился. Как же не без этого. Хотя обычно прекрасные ангелы шарахались от него как от прокаженного. Чем-то отталкивал, пугал и приносил смятение в горячие сердца. «Пить кое кому меньше надо…Ага. И причесаться, наконец. Лень. Все лень. Погожий денек, черный малыш….А это кто?» Продолжая поглаживать вороного по крутой бархатистой шеи, Эдвард приподнял голову и колючим, неприветливым взглядом уставился на парня идущего к ним по полю. Улыбка стала подобна оскалу хищника.
-Проказник мой.
Вытянув руку, он все же не удержался, и пальцами легко коснулся уха. Взгляд между тем был прикован к тому же парню. Он нарушал идиллию прекрасного дня и от этого даже солнце словно бы светить переставало. А может это лишь оттого, что светило загораживало облако. Отдав жеребцу весь сахар и вывернув карман, показывая, что нет ничего больше, Эдди и вовсе нагло приобнял зверя за шею и тряхнул головой, убирая с глаз нависшие пряди. Фотокамера в руках, взгляд пытливый и словно приветливый…И что такому здесь надо?
-Привет красавчик!- хрипло рассмеявшись Эд медленно погладил вороного по носу и продолжил сверлить враждебным таким взглядом некстати выползшего незнакомца, -Чего надо? Что тут забыл?
Точки надо сразу расставлять. Чтоб все было понятно и ясно. Всяких неясностей Эдвард страсть как не любил. Скосив взгляд в сторону, он уделил должное внимание конюху, заводившего в леваду кобылу, и самой кобыле, что медленно побрела к ним. «Любопытство кошку сгубило…Да что ж вы все такие любопытные. Надеюсь, малыш ты не попутаешь осень с весной.»

Ответили Винсенту не сразу, а здороваться еще он не собирался. Поэтому парень просто стоял и ждал, пока ему ответят взаимным приветствием. А нет – и слава Богу.
Незнакомец всё возился в конем. И тут, спустя мгновение, он улыбнулся. Хотя нет. Он «выдал» улыбку. Выдал так, что стало не по себе. Грудная клетка Винса резко приподнялась со вздохом, но плавно опустилась. Лицо оставалось таким же беспристрастным, как обычно. Чтобы отвлечься, Эванс кинул взгляд на вороного жеребца. Животное тоже смотрело на него. Ноздри лошади были с энтузиазмом расширены, видать почуял новый запах. С детства Винсент почти и не имел дела с лошадьми, поэтому он даже не знал, привлекают ли его эти животные, отпугивают, вызывают отвращение или равнодушие?  «- Какой мальчик, -  Подумалось юноше – черт, а я даже и не взял ничего съестного собой». Как бы в подтверждение своих мыслей, он с задумчивым выражением лица принялся копаться в карманах джинсов, но ничего окромя  мобильного и ключей там не нашел. Ни крошки. Конь видимо и это почувствовал, поэтому быстро потерял к нему интерес и отвернулся к другому мужчине. 
- Привет, красавчик! – послышалось со стороны. Эванс резко повернул голову и, о боги, столкнулся с жадным агрессивным взглядом того незнакомца. Винсу сначала показалось, что он ослышался, и поэтому вопросительно приподнял одну бровь, как бы говоря: «А, что? Это вы ко мне обращаетесь?»
- Чего надо? Чего забыл? – Ну да. Обращаются безусловно к нему. Выйдя из легкой прострации, парень почувствовал тяжесть у себя на шее. Это был фотоаппарат. Он быстро взял его в руки  и демонстративно приподнял до уровня диафрагмы.
- Я журналист. Собираю материал об этой конюшне. Вы, как я понимаю, лошадей любите? Разрешите сделать один снимок? – больше в голову ничего не лезло. – так, сейчас сделаю снимок и уйду. Из этого типа, чувствую, нормального слова не вытащить.
Он поднял технику еще выше, щелкнул включателем и начал смотреть в объектив, ища нужный ракурс. На заднем плане он увидел кобылу и еще одного человека. С ними фотография должна была смотреться интересней.

Отредактировано Винсент Эванс (2010-09-19 14:44:01)

«Скажите что-нибудь,» - проговорили его глаза, он с неуверенностью еще какое-то время стоял напротив Мечты, прислонившись слегка носом к ее лобику, но чем больше проходило времени, а чем больше он ждал ответа – а ответ это что угодно: улыбка, ласковое слово, короткий вздох или взгляд – тем более неуверен он был за свои поступки. Чем мог обидеть? Что же не так? Не желая верить в ошибочность, исключая любую ее возможность, Бока заглядывал Мечте в глаза, напрасно шевелил губами, как бы помогая что-то выговорить. Внезапно все осознав для себя, его напряженность от готовности продолжить игру, спала, сам он, как будто вмиг обессилив, отшатнулся в сторону. Копыта едва не подвели его, лицо Боки на одно мгновение изобразило муку и расстройство, но не хотелось, так не хотелось верить. Бока ухватился за одну единственную надежду, переборол в себе всю грусть и тоску, как рывок отчаяния выглядела его попытка снова поставить все на свои места – он попытался улыбнуться, резко отскочил в сторону и замер, высоко подняв хвост в основании. Попытка снова затеять игру. Она спасет, мы забудем в игре неприятное, и та ошибка, которую он где-то совершил, очень скоро останется в прошлом.
Не вериться. Не сработало? Уже сквозь влагу на глазах Бока наблюдал за неподвижной фигурой своей подруги. Еще? Еще раз поверить? Ответ: да. Не помня себя от отчаяния, Бока петлял по лугу и так, и эдак, огромными скачками, с веселым ржанием завлекая свою подругу. Его голосок слабел с каждым разом. И куда он несся, интересно? Он почти не видел ничего – глаза заволокли не только слезы, но и воображаемая картина. Вот бежит Мечта за тобой – она всего лишь задумалась, значит все хорошо.
И в своей безумной скачке он слепо налетает на кого-то, успевает остановиться и тот, в кого он налетел, отделывается лишь ощутимым толчком в грудь. Бока даже присел на зад от неожиданности, видя перед собой расплывчатые очертания темной фигуры, он наивно принял ее за свою подругу. Она же бежала за ним, обогнала и решила тебя удивить, испугать. До чего изобретательно! Даже я бы не смог придумать более милого примирения.
Нелепый мираж развеялся, оказалось, что это была вовсе не места, а другая кобыла, причем совершенно незнакомая. Бока успел неосторожно коснуться ее плеча губами, как бы он поступил, будь это настоящая Мечта. И теперь вся эта глупая сцена выглядела крайне нелепой, а может и оскорбительной для незнакомки.
Бока испуганно смотрел на кобылу, инстинктивно и по привычке весь сжался – он боялся всегда, страшился расправы над собой. Рад был бы объяснить, или хотя бы попросить прощения, но губы, коснувшиеся незнакомки, не слушались. Как только мог он так сплоховать?
Невообразимо.

Ждешь. Просто ждешь. Что вот-вот ударят. Или больно ухватят за больное ухо. Или, по меньшей мере, отделаешься очень грубым обращением, и то в лучшем случае.
«Не мучайте, пожалуйста»
Только бы быстрее. Отделаться и бежать, бежать ото всех.
Бока вспомнил, как он поступил со своим мальчиком-конюхом. Тот, должно быть, жутко напуган и больше никогда не придет за тобой. Неужели до конца жизни находиться здесь? До чего безрадостная перспектива. Особенно теперь, когда жизнь лишалась всякого смысла. Смысл заключался в Ней. Он появился сегодня, трепетно запорхал над прежней темнотой и беспросветностью души, а кончилось все так быстро. Искры загораются ярко и завораживающе, но тухнут так скоро.
«Молчи» Дурак! Ничего не кончено.»
Внезапно, словно очнувшись от пощечины, Бока задрал голову и посмотрел на кобылу перед собой. Она стояла, спокойно глядя на него, и лицо ее не выражало ничего – даже ни долю злости и оскорбленности, как и ни долю любопытства. Не было жизни в этом взгляде – видя такое перед собой в первый раз, Бока вмиг оторопел, замер, неприлично долго вглядываясь в глаза незнакомки и не понимая, как такое возможно. Хотелось спросить: «А как Вы это делаете?» или «Научите меня также». Великолепный навык – Бока мог бы так же холодно смотреть в глаза тому жеребцу, что проживал в соседнем стойле и так ненавидел его самого, он бы не казался таким маленьким и беспомощным.
Но разве это умение? Нет. Скорее всего что-то недоступное тебе, но открывшееся ей. В жизни этой кобылы было что-то, что убило всякую жизнь в ее глазах. А Бока списал все лишь на талант.
Разница в интонации условилась мгновенно. Не с многими Боке доводилось разговаривать. Всего лишь третий собеседник, третья, уловленная ухом интонация, а потому и так четко отличаемая тобой от всех предыдущих.
- Нет, что Вы, - снова обретя дар речи, сумбурно проговорил он, - Я тут как раз хотел поиграть с Вами, - вот тебе на. Хотел? Он встал с земли, забыв отряхнуть свой круп от земли и пыли, сделал неумелую попытку красиво вышагнуть перед незнакомкой, но вместо этого как-то нелепо ударил передним копытцем землю и непроизвольно шевельнул в сторону своим безобразным крупом.
- Но, вижу, Вы не расположены.
И ни слова про извинения. Что на тебя нашло? Зачем было рисоваться перед кем-то? Что толку? Все усилия будут потрачены впустую, твои красивые слова ни на секунду не задержат незнакомку, она обязательно уйдет.