«Метаморфозы» - пронеслось в голове, - «Такие это странные вещи, скажу я вам. Странные потому что я не терплю таких необъяснимых перемен в отношении, в поведении. Метаморфозы не дают тебе возможности заранее предположить о том, как любой Кто-то поступит в ближайшие несколько минут. Легче уж видеть Кого-то насквозь, даже если этот Кто-то – конченый негодяй, чем быть в недоумении по поводу нового сюрприза, который Кто-то выкинет. Так вот я думаю. Наверняка кто-то будет не согласен. Куда там? Вокруг всегда найдешь тех, кто будет с тобой не согласен. Иначе не бывает.»
Так вот Бока решил воспользоваться данной ему отсрочкой от крепкой взбучки, которую затаил к нему незнакомый жеребец. Он мог воспользоваться ею как угодно – попытаться защититься, огрызнуться, пресечь угрозу ответной угрозой или хотя бы снова заняться вызволением своей несчастной ноги. Но почему-то он не поступил так. Бока думал. Рассуждал про себя. Неужели это было самым важным для него на этот момент – очередное умозаключение?
Новое выражение лица старшего жеребца было тут же подмечено Бокой. Он, признаться, удивился и слегка растерялся, забегав беспокойными глазами по всему, что было вокруг, слишком часто возвращаясь к незнакомцу. В какой-то момент до него дошел смысл этой усмешки – даже до того, как все подтвердилось на словах, произнесенных чуть позже. Значит, его всего лишь решили припугнуть, но не более того. Проверка? Но для чего? Бока расстроился и затаил на старшего обиду.
- Как же так, - заговорил он сбивчиво, на низких тонах, явно обращаясь с этим вопросом лишь к самому себе. Он пропустил обращенные к себе слова мимо ушей, вернее, не пропустил, но не подумал на них отвечать – теперь все, что исходило от незнакомца, казалось ему сплошной усмешкой и бессмыслицей. Бока искренне был уверен в том, что, наигравшись и потешившись, его оставят одного. Не так интересно иметь дело с тем, кто от тебя не бегает и проявляет явный страх, - Какая ерунда, - Бока поглядел на свою ногу, которая так и осталась по ту сторону ограды, правда теперь более или менее твердо обосновалась на земле, - Придет человек, и… - он не закончил. Все и так понятно. Человек поможет и заберет его отсюда. А когда вздумает в следующий раз отвести его на прогулку, Бока упрется всеми копытами и не выйдет за пределы стойла.
«Каково, а?»
И словно довольный своим решением, Бока искривил губы в скромной, самодовольной усмешке, но похоже это было на нечто совсем другое – будто жеребчик опробовал на вкус что-то очень кислое. Или как будто бы его заставили улыбнуться, «тонко» намекнув ему об этом и наступив на копыто.

Бока вошел во вкус. Ему даже понравилось стоять вот так, застряв копытом между жердями. Это было немножко больно, но только в первые секунды и с непривычки. Бока чувствовал себя в безопасности. Тот старший жеребец больше не задирался на него. Такая вот ситуация – кто бы не пожалел застрявшего жеребчика? К нему не станут подходить и толкать в бока.
«Постою ка я так. Вы не против, сэр?» - он бы сейчас скривил губы в несмелой усмешке, но на такое он был неспособен. Даже за чьей-то спиной. Возможно, думалась ему, что это всегда небезопасно, без свидетелей любая шалость не пройдет. А ему всегда хотелось бы чувствовать себя в безопасности, не некотором отдалении от неприятностей и риска. Может, прожить всю жизнь в изоляторе? Это и на жизнь то не похоже, хоть и никто не ворвется в твой «кокон».
«Зачем тогда я вообще живу? Кому я здесь нужен. Я везде лишний, всем смешон и бесполезен. Мой бесконечный сон, от которого нет пробуждения, где же ты?»
Бока говорил о человеке. Но кто бы мог подумать, что он объявиться так скоро и спасет. Хоть этот человек и не был похож на твоего конюха, неумелого мальчишку, но Бока на всякий случай все-таки попробовал попроситься у него к себе в денник. Он боязливо ткнулся носом ему в лицо, нервно выдохнул и дунул ноздрями ему в лицо, но на него не обратили внимания. Человек ушел, даже когда Бока попытался последовать за ним.
- Стойте, подождите, - торопливо, слегка заикаясь от волнения, проговорил он, но тот был неумолим.  И все же жеребчик еще долго смотрел ему вслед, как уходящей прочь от него мечте. И действительно. Прощай, мечта. Мечта уйти от всех куда подальше.
Бока повернулся на чей-то приятный голос. Еще не видя его обладательницу своими глазами, он сладко мечтал о чем-то новом, но таком же маленьком и незначительном. Н чрезвычайно важном для его простенькой душонки.
«Если бы этот голос был обращен ко мне.» - ему было очень интересно, так интересно, что он не способен был крыть ни удивления, ни интереса. Его ушки очень живо задвигались по сторонам в поисках голоса, хотели уловить его полностью, не пропустив ни одной детали мимо. Но он так скоро прервался. Бока наблюдал за незнакомкой, очарованный всей ею, совсем как юный мальчишка. Но она этого, кажется, не замечала, взгляд ее был направлен куда-то совсем в другую сторону, и, может, обращалась она больше к другому жеребцу, хоть в ее обращении и прозвучало обобщающее «вам»?
- Нисколько, - Бока боязливо обратился к незнакомке, одновременно отступая назад и заверяя всех этим, что он не претендует ни на чье внимание и скоро покинет их, чтобы не мешать, - Простите, - сорвалось у него с губ вместо какого-то наиглупейшего комплимента или слабого его подобия. С сожалением он сжал губы и двинулся в какую-то сторону, совсем не разбирая впереди дороги. Его мысли в кои-то веки потеснились и дали место новому, свежему, чему-то непривычному. Оторвать себя от них было непросто, и хоть Бока уходил сейчас от той самой волшебницы, вдохнувшей своим присутствием в его душу жизнь, но сердцем он был сейчас там, рисовал в своем воображении ее взгляд и голос.
«- Бока, ты знаешь, как меня зовут?
- Твое имя – Чудо. Маленькое чудо моей жизни.
- Ты говорил, что она не имеет смысла.
- Теперь я так не думаю.»

«Если бы только…» - промелькнуло вдруг, в одно мгновение. Как искра, которая разгорелась и погасла. Но одного мгновения было достаточно. Поймать эту надежду за хвост оказалось совсем легко, и Бока ухватился за нее, желая пригреть эту надежду у своего сердца.
«Если бы только…» - снова шепнет надежда, уже отдавая теплом в груди. Бока шевельнул губами, словно силясь сказать об этом вслух. Может, кто-то его услышит, поймет и исполнит его желание. А концовка фразы, слишком очевидная и от того не требующая лишнего упоминания, так и не захочет прозвучать даже в мыслях.
- Если бы только… - осознанно произнес он, как и полагается, устремив при этом взгляд в небо. От чего мечтатели постоянно глядят в небо? Кто услышит, кто поймает этот взгляд, если искать ответ в голубой бездне? Бока никогда не уповал на столь сомнительный объект, которому принято доверять все тайны. Но почему-то сегодня ему захотелось в это поверить и, возможно, действительно, поискать сочувствия, - …она оказалась рядом, - и затаив дыхание, Бока вгляделся в голубую даль, готовый постигать ее глубины, но его так скоро вернула на землю его воплощенная в реальность Мечта. Он услышал голос, зовущий его, он пытается остановить, задержать рядом с собой, а эта интонация, эти самые слова… Снова очарованный, очень удивленный и счастливый, Бока устремил свой взгляд на незнакомку. Испуганный, до смешного робкий и искренний,
- Я так долго ждал тебя, Маленькое Чудо.
Граница между дозволенным в мыслях и словами на какой-то момент исчезла, и Бока даже не сразу понял, что произнес такую глупость вслух. Если бы не движения губ, а своего голоса он как будто и не слышал, он бы решил, что это еще одна реплика из его воображаемого диалога с его Мечтой.
- Ох, - болезненно вдохнул он, тут же почувствовав себя совершенно открытым всем и каждому, с открытой нараспашку душой, из которой, словно ветром, подхватило и понесло самое сокровенное. Как кристально чистые листы с убористым ровным подчерком написанными словами. И когда один из них оказался «в руках» незнакомки, поздно было оправдываться. Вот он и стоял перед ней, такой юный и глупый, не сумевший уберечь эту тайну. Оставалось лишь ждать, что скажет Маленькое Чудо, Мечта, понравится ли ей это.
- Вы… Я не смею затаить на Вас обиду. Никогда… - с опозданием и в беспорядке вырвались наружу слова, которые и не имели больше смысла. В случае, если незнакомка рассмеется ему в лицо, уязвив мечтателя в самое сердце.
«Что ж.
А как начинался день.
Мне принесли целую охапку свежего сена. Я с удовольствием откушал и очень долго размышлял о том, что часто стал жаловаться себе на боли в суставах. В моем возрасте и боли в суставах. Абсурд.
Конюх пытался меня понять, но вместо лекарства поставил передо мной ведро с прохладной водой. Чтобы его не обидеть, я сделал вид, что получил именно то, что хотел. А что потом? Потом меня привели сюда. Я давно не гулял, хотя этой зимой меня никто не выводил. Стоило показать мне нос на улицу, как я тут же подхватывал простуду и кашель. Маленькое Чудо, почему ты молчишь? Ты не ответишь мне даже здесь, в моем мире?»
И правда. Голос молчал.

«- Прости, ты что-то сказал, Бока?» - снова заговорил с тобой голос твоей Мечты. Так странно было слышать его и на яву, и в своем воображении. Но тем лучше. Спокойнее. Бока был рад тому, что голос никуда не пропал. Может, отлучился?
«- Я думал, ты ушла.
- Нет – нет, просто задумалась. Так что там случилось с конюхом?» - Бока улыбнулся Мечте, простил ей ее маленькую слабость и то, что его слова не нашли своего слушателя.
«- Ничего…» - коротко ответил он, продолжая улыбаться. И Мечта, не чувствуя фальши, улыбнулась ему в ответ.

И моментально видение развеялось. Ему не нужна была сейчас иллюзия, все происходило на самом деле: и этот разговор, и приятная улыбка. Но тогда, когда реальность повернется к тебе снова своей серостью и обыденностью, вот тогда то и появиться необходимость в иллюзии. А пока пусть останемся только мы. Я, Мечта и реальность. Уже, кажется, не такая суровая, как раньше.
Он хотел пробубнить что-то несвязанное в ответ, но как он мог объясниться незнакомке? Этому не находилось оправдания. Слова, берущие начало от самого сердца, открытой души, не могли бы найти оправдания среди обычных слов. Для объяснений нужно было снова обратиться к сердцу. Но Бока боялся снова взять что-то от него.
- Так я называл в своем воображении свою милосердную хранительницу, - его голос, удивительно, но выровнялся. Он говорил спокойно и ровно, словно больше совсем не боялся показаться ей смешным. На этот момент его будто подменили, а все потому, что Бока все-таки не пожалел сокровенных тайн, которые были запрятаны в его душе, - До этого дня я не знал, что она живет во мне. Она заговорила со мной сегодня. У нее прекрасный голос и такая же нежная улыбка, как у Вас.
Бока замолчал. Он уже давно стоял вот так, в одной позе. Как он остановился, повиновавшись голосу незнакомки, и оглянулся, желая заглянуть ей в глаза, так он и стоял до сих пор. Ни один миг не переставал быть волнующим.
Близость. Они оказались так близко друг к другу. Он хорошо различал ее запах на фоне летнего благоухания трав и душного, нагретого, как будто пыльного, воздуха. Тепло ее тела. Он хотел осязать его, но для этого нужно было сократить расстояние. Чуть-чуть, совсем немного. Он не набрался смелости.
- Признайтесь, что это Вы, - он улыбнулся, словно обратив все в шутку. Это не так важно. Он в любом случае будет доволен, даже если незнакомка поверит в то, что это шалость. Но он то всегда будет свято верить в эту милую сказку.
Бока тяжело переступил с одного копыта на другое. Разрушил такой момент, такую деталь. И все из-за ослабевших суставов, которым не по силам было выдержать сразу такое напряжение. Сгибая и разгибая затекшее копыто, он болезненно гримасничал.
- Не обращайте внимания, - торопливо оправдался он уже своим привычным, хрипловатым и слегка невнятным голосом, - Дело в том, что я очень давно не выходил на прогулку. А, впрочем, зачем я это говорю. Я рассказывал Вам об этом, правда, Вы все равно не слушали меня в этот момент, - он снова улыбнулся. Переступая всякие границы, навязывая свою веру в сказку, придуманную им же, он говорил о всяких глупостях и сам того уже не замечал.

- Я знал это.
Он был так наивен, когда произносил эти слова, радуясь в душе и изображая счастливую, но в то же время скромную улыбку на своем лице. Наконец он смог разогнуться, выпрямиться, его несуразная, еще на вид такая непропорциональная голова с большими ушками на тонкой, худой шее, поднялась, Бока приподнял в основании репицу хвоста, хоть и не такой уж этот хвост был ухоженный и прекрасный, как у незнакомки.
Ему стало неудобно, что она извинялась перед ним. Нужно было всего лишь придать улыбке нужный оттенок – мол, я давно простил, какая ерунда. Чтобы не испытывать укора совести. Запоздалая улыбка нашла место только теперь.
В какой-то момент Боке показалось, что Мечта, что стояла перед ним и Мечта в его воображении – два совершенно разных существа. В своем мире он мог придумать, приписать ей что-то от себя, даже не спросив разрешения. Но это не значит, что он предпочитал воображаемую Мечту настоящей. Наоборот.
«Хоть бы она осталась со мной, рядом. Я не могу запрятать Вас в своей душе.»
«- Бока, тебе пора домой,» - с грустью произнесла Мечта, тоскливо заглядывая ему в глаза, столь же опасливо, будто боясь расстроить. Бока не мог расстроиться, скажите вы? Ведь еще пару минут назад он молил, заклинал, чтобы за ним пришли и увели назад, в свой уютный, немного тесный, но теплый и одинокий денник. Но все изменилось. Правда, изменилось. Так, оказывается, бывает. Когда жизнь меняется круто, но никогда не безболезненно и незаметно. Бока ощущал эти изменения всем своим существом, его могло бы колотить мелкой дрожью, он мог раздумывать над этим, но от этих мыслей его спасала она. Та, что смотрела ему в глаза, находясь и в голове, и перед ним.
Бока обернулся, неохотно оторвав завороженный взгляд  от Мечты. Его лицо изображало досаду, опасения и готовность совершить безумство, на которое он не способен был раньше. Конюх искал его, а вернее, уже нашел и твердо шел по направлению к нему, ничего не подозревая. Откуда ему, глупому человечку, знать о том, что его подопечный живет уже совсем другой жизнью, что сегодня он изменился до неузнаваемости. Он думает, что сейчас все пройдет, как и раньше – он пристегнет к недоуздку новенький яркий повод, задорно щелкнув карабином, неспеша поведет его к калитке, зная о том, как болезненно переносят копытца жеребчика каждую вылазку.
- Нет – нет, - умоляющее залепетал он, подпустив человека слишком близко к себе. Пребывая в ступоре, он будто надеялся, что человеку дано его понять в эту минуту, что он остановится вот здесь, перед ним, понимающе кивнет головой и исчезнет. Уйдет куда подальше. Поэтому человек оказался слишком близко, предательски щелкнул карабин на недоуздке жеребчика.
Он не хотел впутывать в это ее, просить ее о чем-то. Что было нужно от Мечты, так это только взгляд, один взгляд, что скажет – не уходи, Бока. И он бы сделал что угодно, совершил бы грубый сумасшедший поступок по отношению к человеку, вставшему между ними.
Не знаю, дождался ли он, но боясь, он взвился на дыбы, рассекая перед собой воздух передними копытами. Конюх от неожиданности упал в траву, выпустив в первую же секунду повод. Это, видимо, было свыше его понимания. Возможно, он даже усомнился в том, что поймал ту самую лошадь, того самого Боку. И, не желая даже прикасаться к безумцу для того, чтобы отцепить веревку, убежал прочь.
Это была маленькая, слишком легкая победа. Но Бока еще долго провожал презрительным, безумным взглядом уходящего прочь человека, изогнув шею и высоко подняв хвост, словно одолел злобного хищника и защитил от него свою Мечту. Яркий повод медленно раскачивался, касаясь одним концом земли.
И только спустя некоторое время Бока откликнулась боль в суставах. Он почувствовал наплывающую боль. Ну еще бы, такие номера вытворять со вскидыванием копыт. Никуда не годится такое с его здоровьем. Он очень бы хотел не подать вида, но ничего не выходило – жалостливо подгибая поочередно то одно, то другое копыто, он приблизился к Мечте, но тут же остановился. Ему нужно было знать, как отнеслась к увиденному она.
- Если Вы на меня рассердитесь, я не обижусь, - подавленно произнес он.

«- Совсем не бережешь себя» - Мечта подошла к тебе, плавно и легко закинув голову ему на холку. Бока не мог чувствовать себя хорошо, он стоял, широко расставив копыта по сторонам, поглядывал назад с опаской и даже страхом – неужели ему не нравились эти ласки? Борьба между внутренним и реальным миром, счастьем, подошла к концу. Бока решил жить только настоящим. Чтобы не обманывать себя пустыми надеждами, этими ласками, которым не суждено существовать в реальности.
«- Прости» - как можно тверже и холоднее произнес он и отпрянул в сторону. На лице Мечты изобразилось удивление, но в то же время какая-то легкая усмешка, как будто все шло по плану, было ожидаемо и подстроенное ею же.
«- Но почему? Это же я, твое Маленькое Чудо» - все еще пыталась выглядеть удивленной, обиженной.
«- Я вдруг понял… Ты не она. Ты – иллюзия, сотканная из моих желаний и фантазий,» - он не закончил, прервался, удивленный увиденным и происходящим на его глазах – Мечта растворялась в ослепительном свечении окружающего пространства. Куда то делся и придуманный зеленый луг, и голубое небо, - «Приходи, когда я снова тебя позову» - кричал он в пустоту, надеясь, что его еще услышат. Он знал, что иллюзия нужна будет ему снова, если настоящей Мечты не окажется рядом. А он… он не сможет жить без нее больше.
И каков был ответ иллюзии? Улыбка. Она пообещала вернуться.

Сказки больше нет, не нужно больше притворяться и чувствовать себя виноватым перед другим. Не нужно врать и обнадеживать.
Бока слушал ее заворожено, вновь расцветая, ведь она не была огорчена его опрометчивым поступком.
- Именно сердце я слушал, - робко согласился он, живо кивая головой в знак согласия. Согласия с каждым словом. Он искал в них двойной смысл, и одобрение, и определенную мораль, и все больше убеждался в том, что он поступил правильно.
«Пожалуйста, услышь то, что рвется из самой души» - заклинал он. «Я слушал сердце» - это не только согласие с ее словами, это маленькое признание, которое он не способен был высказать открытым текстом,
- Сердце, - шепнул он еще раз, но тут же, кажется, отчаялся в своей попытке. На какой-то момент ему даже показалось, что Мечте не до его скрытых признаний, она смотрела куда-то в сторону, почти столь же заворожено, как Бока смотрел на нее, в то же время пользуясь ее отвлеченностью, чтобы полюбоваться ею по-настоящему, слегка наклоняя голову то в одну, то другую сторону, чуть глубже вдыхая теплый воздух, в котором обитал ее запах. Отвлекся. Готов был упустить возможность. Всего лишь хотел узнать, что так заворожило ее. В той стороне он увидел только других лошадей, калитку и убегающего человека. Нет, простите, ему не было понятно. Такая мысль не пришла бы ему в голову даже сейчас, хоть и началась эта новая жизнь. Но убежать, оказаться по ту сторону калиток и заборов… По крайней мере не так сразу.
Она снова обратилась к нему, Бока с грустью отвлекся от поисков, и вдруг нашел в себе, что он безумно рад снова видеть этот обращенный к нему взгляд.
Прикосновение.
Легкое и, казалось бы, ощущаемое всем телом, а не одним лишь участком. Ее губы оказались такими нежными и бархатными, это было похоже на прикосновение бутона розы. Он взволнованно вздохнул, тихонько нагнулся к ней, незаметно коснувшись своими губами ее гривы. Возможно, она не заметила или приняла это за игру ветра. От ее гривы несло теплым пьянящим дурманом, этого запаха, который был присущ одной лишь ей, стало еще больше.
- Прилечь? – он хотел отказаться, обнадежить ее в том, что такая забота излишняя и что с ним все в порядке, но она, возможно, предугадав такой ответ, поставила его в безвыходное положение своим жестом. Бока шел за ней, не отставая ни на шаг. Болтающая на недоуздке веревка постукивала его по копытам и раскачивалась. Мечта прилегла под тенью дерева, оказалась такой маленькой и беззащитной перед ним, и что он мог теперь сделать? Не стоять, глядя на нее сверху вниз. Поэтому он торопливо прилег рядом с ней, неуклюже запинаясь о собственные копыта, тщательно измеряя расстояние между ними и проверяя, не слишком ли близко. Только доверившись своим подсчетам, он, наконец, взглянул на нее, смущенно водя по сторонам ушками,
- Спасибо Вам за Вашу заботу, - поблагодарил он ее, - Здесь тенек. А вон там… Там другие лошади, - он говорил очередные глупости, просто боялся, что их молчание будет слишком долгим, - Кажется, тот господин стоит в соседнем деннике. Ну, как бы сказать, через два от меня. Он никогда со мной не разговаривал. Наверно, ему бы очень хотелось, чтобы меня совсем не было.

осс: вот это действительно ерунда (: прошу прощения.

Отредактировано Бока (2010-06-16 19:17:57)

Он с улыбкой слушал ее, старался не подавать вида, чтобы никто не видел на его лице этого неуместного умиления. Но что поделать, он был до глубины души тронут такой заботливостью и не безразличием к своей скромной и незначительной персоне. Есть персоны значительные. О них готовы заботиться все, даже те, кто ничего о них не знают, потому что важно одно, что они Значительны. А, как правило, понять таковая персона или нет, можно с первого взгляда.
- Конечно, - покорно согласился он, сдержанно кивнув головой, - Людям известно о моем недуге. Я думаю, они обязательно что-нибудь придумают.
«Если вообще, конечно, осмелятся подойти ко мне после того, что я сегодня натворил» - добавлял он про себя, но в то же время нисколько не жалел о содеянном. Да и не волновала его ни эта боль, не перспектива остаться никому из людей ненужным и от того еще более больным и одиноким. Не волновала, пока рядом была она. А что уж будет дальше, если она исчезнет, покажет время.
Бока снова взглянул на жеребца. Ему казалось, что к этому не придется вернуться, поскольку затевать такие разговоры не было смысла, к тому же его собеседнице может, не понравится в нем такая черта характера. Где же это видано, чтобы страсть к обсуждениям личности за его же спиной была в почете? Но, видимо, ему повезло, Мечта или не обратила внимания, или же за ней самой, кто знает, был такой грешок. Бока старался не думать о причинах того, что их обоих зацепил этот разговор. Он ведь не имел права судить о ней.
А что ты знаешь о нем, об этом господине? Он намного старше тебя, ему семь лет и он отлично ходит рысью под седлом одной молодой девушки. Бока не раз наблюдал за ним, глядя на то, как его выводит их денника в проход конюшни конюх. Не тот, что заботился о Боке. Этот господин ни разу не смотрел в твою сторону, но, ловя твой запах в воздухе, раздраженно фыркал и хмурился, словно прогоняя от себя назойливую муху. Так он мог поступить и с самим Бокой. Для него ты тоже муха. Маленькая, ненужная и не достойная его внимания. Хорошо, что мы никогда не встречались в проходе. Его почему-то всегда выводили одного, да еще и пораньше, утром, пока нет других конюхов и наездников. Вот такая важная птица. Значительная персона.
Но Бока не стал говорить об этом, ему представился удобный случай отмолчаться, чтобы вежливо выслушать замечания собеседницы. Они относились уже к другой лошади, а именно к партнерше Важной Птицы. Бока боялся смотреть на них очень долго. Это могло бы плохо для него кончиться, он не имел право, он, маленькая мушка, смотреть в упор на тех, кто старше, опытнее и сильнее его. Жаль, что он вспомнил об этом. Ведь Мечта была тоже из тех, с кем он не имел права разговаривать и находиться рядом. Неужели ее нисколько не смущает твое общество? Если бы Важный господин и его партнерша взглянули на него и Мечту, они были бы или удивленны, или им стало бы смешно. Боке даже не по себе стало от такой улыбки, которую он представил на лицах этой парочки.
Он отвлекся. Так было нужно. Когда с ним говорила Мечта, он переставал слушать других и смотреть куда-то в сторону. Сейчас случай был особенный, она, наконец, назвала свое настоящее имя. Бока никогда бы не смог просить о нем сам.
- Ух ты, - восхищенно вдохнул он, не обратив внимания на то, сколько глупости было в этом восклицании, - Что Вы, мне нравится называть Вас настоящим именем. Забудьте о том, что я наговорил Вам о Маленьком Чуде, - смущенно развел он ушки, - И простите, что заставлял поверить в это.
Бока задумался на некоторое время. Он еще раз проговорил про себя то, что уже сказал, и, хотя поздно было об этом думать, но ему нужно было убедить Мечту в искренности своих слов. Он улыбнулся и, неуклюже поднявшись на ноги, маленькими скачками запрыгал вокруг своей собеседницы, стараясь изобразить нечто вроде испанской рыси. Можно себе представить, насколько она получалась корявой. Это больше походило на ребячество, перескоки с ноги на ножку маленького стригунка.
- Кракен. Кракен. Кракен, - повторял он на каждом шагу, шепотом, но очень задористо, не переставая улыбаться. Можно было подумать, что он действительно безмерно счастлив. А почему бы и нет?
Воодушевленный этим маленьким достижением, он снова почувствовал себя готовым на все, на любой отчаянный поступок. Что он должен сделать, чтобы понравиться ей? Так кстати подвернулась снова эта парочка. Но Бока больше не боялся их. Радость туманила его обычный взгляд на все вещи. Бока наклонил к Мечте голову и оживленно зашептал, не унимая своего шага – он неумело гарцевал на одном месте,
- А давайте мы над ними подшутим. Проучим, а?

Прикосновения Мечты имели на него свое особенное действие. Такое, что, почувствовав их на себе, Бока забывал о том, что так волновало его секундой раньше, как бы нова и грандиозна не была эта мысль – он с легкостью с ней расставался, потому что, по сути, не могло быть в его жизни пока ничего более грандиозного и нового, чем эти прикосновения. И он не мог об этом попросить (о, никогда!), ему оставалось только ждать, уповать и надеяться на ее доброту, на ее сострадание, возможно даже, на симпатию, уж не злитесь, если это не так, но что еще могло побуждать ее на это? Бока ломал голову, но в том же время, чувствуя тепло на душе, смело предполагал самые смелые гипотезы и объяснения. О которых лучше бы никому не знать, кроме него.
«Не спугни.»
Так ему шептала осторожность, которой он внимал чутче, чем к чему-либо еще. По отношению к Кракен он избрал именно осторожность своим главным советником. И пока она вела его по верному пути.
Как об этом говорилось ранее, от легкого прикосновения к нему, Бока унялся, сердцу стало спокойнее, а из головы выбило всю дурь. Унялось сердце… Нет, не так. Оно ведь не унималось. Уже так давно. С того самого момента, как она заговорила с ним, хоть Бока и не сразу осознал, что обращались к нему, однако верить в чудеса ему никто не мог запретить. И Бока верил. Он воспользовался этой возможностью еще тогда.
Он перестал перебирать копытами, развел по сторонам ушками, словно снова перейдя в свое обычное состояние, стараясь снова казаться меньше и незаметнее. Со стороны могло показаться, что Бока обижен и уязвлен, но на самом деле он просто опешил перед этой лаской. Для него это была ласка. Для Кракен это могло быть чем-то другим, даже скорее всего это и было чем-то другим, но Бока принял бы за ласку любое прикосновение, даже случайное, если только это не тот случай, когда ему бы наступили на копыто. Хотя, кто знает. О, безумец.
Ему снова захотелось ответить ей, только так, чтобы она снова об этом не узнала, дабы не тревожить и не рисковать. Он слишком плавно и медленно изогнул свою шею, мягко коснулся губами ее шеи трепетно, волнуясь, вдохнул этот сладостный и знакомый ему запах. Но не хватило времени. Не хватило для того, чтобы это оказалось тайной. Мечта уже отняла от его шеи свой нос, и Бока, нехотя, провел своим носом по ее коже, не успев вовремя отдернуть голову. Его тайное прикосновение сделалось слишком ощутимым. В этот момент он готов был провалиться сквозь землю.
- Ангел во плоти, - изумленно произнес он, почувствовав себя рядом с ней снова таки слишком молодым, глупым и импульсивным. Мечта простила свою неприятельницу и не хотела бы ей отомстить. Бока видел в этом только ее взрослость. Но зачем было объясняться в этом такими словами? Ему снова стало стыдно, к тому же не прошло и минуты после его первой оплошности, - То есть… простите. Я хотел только сказать… Вы так добры к ним. А я вот, - в подтверждение своим словам он как бы окинул себя взглядом от груди до передних копыт и как-то картинно поморщился, очень даже натурально, - Поддался эмоциям, - долго подбирал последнее слово, и в итоге произнес первое, что хоть немного подходило.
Он поскорее отвел взгляд в сторону и очень кстати наткнулся на распустившийся цветок. Прямо посреди поля. Бока тут же повеселел, к тому же он не только был рад возможности поухаживать за дамой, но и уйти от своего позора.
Ничего не говоря, он живой рысцою бросился по направлению к цветку. Он очень спешил, ему не хотелось тревожить Кракен своим внезапным уходом, но и объяснить его цель было нельзя. Иначе никакого сюрприза и приятной неожиданности. Воодушевленный мыслью о том, как будет растрогана и обрадована Мечта его подарком, он припустил только еще скорее, но в то же время походка его становилась более неровной и нервной – вот он уже снова запинается о собственные копытца и больно нагибает голову, словно стелется, пытается скрыться в высокой траве.  Но тем не менее, он вполне благополучно добежал до цветка, осторожно ухватился за его стебелек зубами и хотел уже сорвать его, как вдруг на его голову обрушился неожиданный удар. Перед глазами тут же пролетели искры, потом стало темно – Бока зажмурился и, не открывая глаз, понял, что уже лежит на земле и барахтается, задрав все четыре копыта. Но что это? Что это было? Чтобы узнать, ему нужно было взглянуть на мир, но он опасался, потому что уже догадывался, что произошло. Взволнованный, в предвкушении приятного момента, наполненного для него и для Мечты романтикой, он не заметил, что подобрался слишком близко к парочке Важных Персон. И неожиданный удар по голове был делом рук, а вернее, копыт твоего нерадивого соседа по деннику.
Элементарно, Ватсон.
Бока боязливо открыл глаза, перестал барахтаться и привстал, едва удерживаясь на дрожащих ногах. Важная Персона стояла неподалеку, кажется, хотела уходить, пока юнец не поднялся на копыта. Он стоял, обернувшись, словно раздумывал, поддать бы ему еще или не поддать. Бока стоял тоже, смиренно ожидая его решения, и ощущал таки губами плотно зажатый между ними стебелек. Важная Персона с остервенением бросилась к нему, щелкнув зубами очень близко к шее Боки. Что движило им? Неужели все это время он только и ждал того, чтобы накинуться на Боку и показать ему, кто здесь главнее? Боже упаси, но ведь Бока никогда не ставил это под сомнение.
После второго броска жеребца последовал и следующий, на этот раз он крепко ухватился за веревку от недоуздка, явно целясь в шею, но и эта удача весьма его воодушевила. Он резво отскочил в сторону, и Бока снова не устоял, к тому же ему очень было больно от рывка. Но шея цела, очевидно. А стебелек все здесь, он не отпускал его, он непременно порадует этим подарком Кракен.
Важная Персона многозначительно фыркнула и неторопливо направилась к своей партнерше, вдоволь наигравшись, она была очень довольна собой. Бока поднялся на копыта, для вида тряхнул головой, но от этого не стал чище. Он поспешил назад, под крону дерева, где его ждала она. Он терзался предположениями – видела ли эту сцену Кракен, еле сдерживая слезы от боли и обиды, он торопливо припал к Мечте, сначала положив ей на колени подарок, а уж затем, чуть ли не всхлипывая, но, тяжело дыша, просил у нее сочувствия и защиты – сомневаясь, уткнулся носом в ее шею.
- Я знал, что я ему не нравлюсь, - с трогательной наивностью произнес он, с ужасом и стыдом вслушиваясь в свой дрожащий голос.

Отредактировано Бока (2010-06-27 16:02:42)

Как бы не было больно или обидно, ты не должен был плакать, стонать, просить защиты, в общем, тебе нужно было вести себя так, как подобает взрослому.
«Я не буду плакать» - твердо решил он. Он повторял эти слова, стиснув зубы и крепко зажмурив глаза, он повторял, но в то же время чувствовал горячую слезу, стекающую у него по щеке. За это он очень на себя злился, но ничего не мог поделать. Так страшно было признаться, дать себе отчет в том, что ты еще так беспомощен и молод, что не можешь за себя постоять, а за кого-то, кто тебе так дорог, и подавно. Ты не можешь страдать молча, не пролить слез, когда очень больно и обидно. А следовательно, она, Мечта, достойна большего. Ты попросту не имел права находиться рядом с ней, оскорблять ее своей близостью и принижать ее этим в глазах других. Что скажут те, кто видели нас вместе? Злые языки.
«Зажмурь глаза, не смотри на то, как кто-то спасает твою жалкую шкуру».
Внутри Боки боролись два чувства. Одно из них – непременно стыд, желание уйти, убежать, провалиться сквозь землю, никогда больше не показываться ей на глаза. Второе – он очень хотел остаться и смотреть, восхищаться ею. Ее мощью, ее силой и той красотой, с которой она вновь и вновь бросалась в атаку на жеребца. В конце концов, это была еще одна ее сторона, новый ракурс, с которого нашлась возможность разглядеть ее. Бока был охотником до  любых обличий Мечты, ему нравилось узнавать в ней то заботливую мать, то смелую героиню, то благородную изящную леди.
А что он? Он был невзрачен и единоличен. Не нужно было много времени и наблюдений, чтобы постичь его одностороннюю натуру – жалкий, трусливый, до отвращения наивный. Скоро он наскучит Мечте. Любой союз быстро распадается без этой подпитки. Подпитки новыми впечатлениями, открытиями, когда еще есть чему удивляться и удивлять.
«Я жалок.»
Он пытался. Пытался удивить. Но попытка обернулась лишь новым подтверждением того, о чем Мечте уже было известно.
«Скажу ей.» - твердо решил он и взглянул на нее. Схватка закончилась. Чтобы не обидеть ее, Бока встретил ее приближение с улыбкой, сделал робкий шаг навстречу, а она… она не остановилась, переступила безопасную дистанцию и оказалась совсем-совсем рядом, одурманив его своей близостью. От ее слов веяло заботой и безмерной добротой, маленькие признания, которых она не стыдилась, согревали его сердце и гнали недавние мысль прочь. Но не все было так просто. Если бы можно было просто об этом забыть, отпустить от себя, как недоразумение… Но Боку вновь и вновь обжигал позор.
Но пока…
Пока она стояла, прижавшись к нему, это было не важно. Бока робко дотрагивался носом до ее шеи, до подбородка, а потом, забывшись, крепко прижался щекой к ее шее. Этот запах, который он вдыхал уже без всякой боязни, он, наверное, смог узнать через сколько угодно лет. Действительно, родной.
Придя в себя, Бока резко отнял голову от ее тела, да и сам немного отступил в сторону, как будто испугался выстрела или получил упрек от нее. Но ничего этого не было, однако ж Бока всего лишь почувствовал запах крови. Вот здесь, на ее теле.
«Ранена?! Нет!» - он молча уставился на пятнышко крови на ее шее. Нет, не похоже, что здесь была рана. Неужели..?
Бока вдруг понял, что это вовсе не ее кровь, а его собственная. Ухо. Его слегка надорвал тот жеребец, когда обрушил на голову жеребчика всю мощь своих передних копыт. Это значит, что по щеке его текла вовсе не слеза. Горячая кровь, и ничего больше. Он не плакал. Он не плакал!
Бока не находил себе места от радости. Он тряхнул головой и с улыбкой взглянул в глаза Мечты,
- Конечно, все будет хорошо, - повторил он. Он передумал говорить ей о том, о чем так хотел ей признаться. Не нужно ничего ломать, спешить, оказывается, он не безнадежен. Все действительно будет хорошо, - Только, знаете, как-то это неправильно. Я должен защищать Вас, как Даму своего Сердца, - придавая себе пущей важности, проговорил он, выразительно поклонившись ей на последних словах, - Позвольте мне поступить так, как я должен поступить. Дайте мне шанс,  хорошо?

Бока
Вип
Неожиданно Бока отпрянул от тебя. И ты, в лихорадочных поисках причины, вопросительно заглянула ему в глаза. И нашла ты эту причину очередного беспокойства сразу. Моментально. Он, как тебе, возможно, показалось, взволнованно, широко раскрыл глаза и смотрел куда-то тебе на шею. Ты и сама насторожилась. У тебя едва получилось увидеть то, что его так напрягло. Небольшое пятно крови. Но то, что не твоей – так это абсолютно точно. Тот жеребец просто не успел тебя тронуть. Ты перевела взгляд на Боку и сразу же заметила рану у него на ухе, из которой стекла совсем небольшая струйка крови по щеке. Внимательно рассмотрев ту рану, ты поняла, что ничего серьезного нет. Просто слегка надорвано ухо. Но согласитесь, что все могло обойтись и гораздо хуже. Да-да, точно.
- Конечно, все будет хорошо.
Ты тихо вздохнула и легонько улыбнулась. Эта короткая фраза заметно тебя успокоила.
- Только, знаете, как-то это неправильно. Я должен защищать Вас, как Даму своего Сердца. Позвольте мне поступить так, как я должен поступить. Дайте мне шанс, хорошо?
- Да, конечно же, - мягко сказала ты и, не удержав себя, вновь вытянула шею, и уткнулась носом Боке в плечо. Глубоко вдыхая его нежный запах. Ты прикрыла глаза и, тихонько засопев, как жеребенок, провела носом ему по шее. И зарылась ему в гриву.
- Давай, пошел. Что встал-то?
До твоего хорошего слуха ясно донесся человеческий голос. Весьма раздраженный, сердитый и громкий. Ты только лишь повела ушами на него. После послышался тихий скрип закрывающейся калитки. И чьи-то приближающиеся шаги. Вероятно, кто-то тоже вышел на прогулку. И, скорее всего, подходит, чтобы пообщаться. Но тебя это почему-то совсем не обрадовало.
- Привет всем, меня Вип зовут. А вас?
У тебя не было никакого желания отстраняться от теплой шеи Боки, открывать глаза. Так не хотелось прерывать эту идиллию. И вообще с кем-то знакомиться, о чем-то говорить. Совсем не хотелось. В данный момент. И вообще толком ничего не надо было. Хотелось просто побыть с Бокой, чтобы больше никого рядом не находилось. Чтобы никто не мешал. Но приличие и воспитанность просто заставляли, принуждали тебя ответить пришедшему. Ты не могла его проигнорировать.
Разведя уши в стороны и медленно, явно нехотя «оторвав» свой нос от нежной шеи Боки и открыв глаза, ты, улыбнувшись Боке, плавно развернулась к незнакомцу. К Випу, как он представился. При этом не отворачиваясь, не отходя от Боки.
- Добрый день, Вип. Я Кракен, - спокойно, равнодушно сказала ты. И даже в голосе не было сейчас того тепла, с которым ты обращалась к Боке.   

осс: сдулась.
ай-я-яй.

Отредактировано кракен (2010-07-16 14:16:29)

Издали показались две фигуры. Парень вёл Полонеза свободно держа в кулачке верёвку прицепленную к потрёпаному и старому кожаному недоуздку. По виду его не меняли лет 6, да и зачем надо? Стёртая кожа, когда-то бывшая чёрной, теперь так легко и мягко облегала морду жеребца, что более удобной вещицы он знать не хотел. Вороной послушно следовал за юношей озирая окрестности подозрительно-изучающим взглядом. Ему было словно плевать на лошадей, которые весело резвились на пастбище, день не для знакомств так сказать. Сегодня его желание было изучить новое место проживательства. Он ещё не совсем соображал где он, и куда его ведут. В голове крутились различные мысли, " Неужели снова? Очередная кобыла, от которой человек хочет получить жеребёнка? А может и нет...Хм... Новый дом? Новый человек? Хм.." Полонез едва переставлял ноги частенько спотыкаясь по этому поводу, он был весь в себе. Дойдя до калитки осторожной ограды, парень для начала прошёл сам и только затем провёл вороного. Ловкие пальцы аккуратно сняли недоуздок, прошлись по аппетитному ганашу и спустились к шее. - Иди мальчик.- Юноша прицокнул языком, и весело хлопнул в ладоши. Для Полонеза этот знак означал одно - движение. Жеребец скользнул по парню аккуратным взглядом, мол, точно можно бежать? И резко вскинув голову одним скачком отпрыльнул от юноши на расстояние двух метров, и понёсся. Движения Полонеза одобряли его имя на все сто процентов. Шаги были словно расчитаны, ноги так и плясали под поджарым телом. Но резвый танец продлился недолго. Жеребец остановился резко, скосил глаз на юношу, который по видимому очень беспокоился о том, как табун отреагирует на новичка. Но у жеребца даже и мысли не было приникнуть к кому-либо, он сам по себе, как всегда. После недолгой паузы вороной протяжно вздохнул, и пошёл наяривать ровные круги вдоль ограды, едва едва соприкасаясь смольным боком о деревянные брусья. Это свойство было очень характерно ему, интерес, мысли. О да, мысли... - Очередная перемена места, вот и всё. Вот и всё...- мысли вылились в голос, да с таким отчаянием, словно он путешествовал каждый день. Да нет, вовсе нет. Его не столько напрягала смена обстановки, как вынуждение к новым знакомствам. Полонез и сам не заметил, как давно остановился и смотрел стеклянными глазами в монохромную даль. Тряхнув мордой, он словно вернулся в реальность. Осмотревшись и удостоверившись, что лошади на безопасном от него расстоянии он начал жадно рвать сухую траву, которую выжгло нещадное солнце этого лета.

Aquarelle
Полонез
Пока Кира вела меня сюда, я, шагая за ней, с интересом рассматривала различные строения ранчо. Левады, манежи, еще какие-то небольшие сооружения. Маленькие домики, жилища двуногих, которые виднелись вдали, за небольшим холмом. И я восстанавливала это все в своей памяти. Ведь когда-то я уже была здесь. Я смотрела и на людей, лошадей, которые проходили рядом. Но никого из своих старых знакомых я увидеть не смогла. А ведь жалко. Очень жалко. Так бы хотелось встретить кого-нибудь, с кем когда-то раньше очень дружила. Какого-нибудь старого, доброго друга.
Я и не заметила, что мы уже пришли. Только лишь скрип старой, деревянной дверцы заставил меня отвлечься от изучения ранчо. Меня завели за ограждение и, отцепив чембур, отпустили гулять. Я секунд десять смотрела на девушку, не отходя от неё и только шевеля ушами. Наверно, задумалась. После чего, я ткнула её бархатным носом в плечо и, оглянувшись, оглядело это место, в которое меня привели. Пастбище. Большое, просторное. Меня сюда никогда не выпускали, но я его видела. Так, издалека, или проходя мимо. А так меня выпускали только в левады.
Тут, помимо меня, конечно же, находилось еще несколько лошадей. Сначала я увидела незнакомую мне пару – лошадь и жеребца, весело играющихся друг с другом. Потом я заметила еще двоих незнакомцев. И как-то я не совсем решалась подойти. Я перевела взгляд на Киру, будто спрашивая у неё, что она думает на этот счет – стоит ли мне подходить к кому-нибудь из них и познакомится, или нет.
Я решила немного над этим подумать. И в это же время я начала красоваться перед девушкой. Изогнув лебединую шею, приподняв хвост, я, зафырчав, начала бегать около Киры рысью. Так плавно, элегантно. Можно было подумать, что я никак не бежала, а просто парила. Как птица. Причем, очень гордая. И выглядела я бы великолепно, если бы не скатавшаяся грива и хвост. Если бы не выступающие ребра. Но ведь это же можно исправить.
«А почему бы, собственно, не подойти?»
Я резко остановилась, вновь перед девушкой, и, высоко подняв голову, опять обернулась. Я решила подойти, все-таки. И пошла к тому, кто находился ближе всего. Это был вороной, высокий, статный жеребец. Тракененской породы. Такой стройный, действительно красивый. Аккуратный, ухоженный. И мне, когда я подошла, даже как-то стало совсем неловко. Нет, не потому, что он был гораздо выше меня. А потому, что вид у меня был далеко не шикарный. И, возможно, вот такой вот мой видок может запросто оттолкнуть его. Но я решила об этом не думать. И на секунду обернулась на девушку. Посмотреть, где она.
- Здравствуй, - улыбнулась я и поздоровалась с ним, чуть приподняв голову и посмотрев ему в глаза, - Я Виста, Хаста Ла Виста.

Полонез
Незнакомец с интересом оглядел меня. Пожалуй, сейчас мне стало еще больше неловко. Очень хотелось провалиться сквозь землю. Потому, что мне было стыдно за мою внешность и я не знала, как на неё сейчас отреагируют. Посмотрят с отвращением и брезгливостью, отойдут в сторону7 Или вовсе посмеются? Посмотрим.
- Добрый день.
Поздоровался он со мной, все еще рассматривая меня. И показался он мне настроенным положительно. Дружелюбно. Спокойно. Да и на жеребца, живущего только по животным инстинктам и все время заскакивающего на первую попавшуюся на глаза кобылу, он был не похож. И меня это сразу успокоило. Я улыбнулась чуть шире, кивнув ему головой.
- Прелестное имя, я Полонез. Очень приятно познакомится, юная леди.
- Взаимно, Полонез, - ответила я, чуть склонив голову на бок и переступив с ноги на ногу.
- Мы никогда не могли видится раньше?
М. Интересный вопрос. Весьма. Я так же, как и он меня, оглядела его с ног до головы. Хотя, я себе не позволяла так чаще делать. Не считала я делом приличным «буравить» кого-то из незнакомых взглядом. Ведь самой такой не нравилась. А сейчас я пыталась вспомнить его очертания, голос, имя. Но ничего из этого просто настойчиво не всплывало из прошлого. Либо я не помню его, либо просто встретилась с ним впервые.
- Возможно, и виделись. Во снах, -  вот такой был мой ответ. Тихим голосом, с легкой, привычной в нем хрипцой. Пожалуй, она не портила мой голос. А даже придавала ему свой, особый шарм.
- Вы очень красива, знаете, словно сама ночь окутала вас своим очарованием и таинственностью.
Я махнула головой, стряхивая длинную челочку, сползавшую на глаза. Всегда приятно слышать подобные, теплые слова в свой адрес. Но в голове появилась мысль о том, а не льстит ли господин случайно? Кто знает.
- Благодарю за комплимент, приятно слышать, - вновь уголки губ моих растянулись в легкой улыбке.

Он почти не рассчитывал на ее согласие принять участие в этой глупой затеянной им игре, а, значит, еще и боялся показаться ребенком в глазах окружающих, которых, между прочим, становилось все больше и больше. И если до этого присутствующие на лугу лошади лишь только лениво щипали траву, утоляя обычный утренний голод, то теперь многие из них сходились в беседах, общих разговорах и прогулках. Немного смущает. Бока наивно предполагал, что многим на лугу интересно наблюдать за ним и Мечтой, как будто кто-то смотрел на них уже очень давно, отследив все их знакомство от момента случайного взгляда, случайно завязавшейся дружбы и до сей минуты. Но едва ли кто-то задержал на них взгляд хотя бы на пару секунд, а Бока упрямо верил в это, волнуясь и оценивая со стороны чуть ли не каждое свое действие. И в уме вышло так, что откажись Кракен от этой игры с ним, он окажется в крайне неловком положении. Поэтому он ждал, устремив на нее вожделенный, полный надежды и неугасающей пока радости и задора взгляд. Всего мгновение, но Боке показалось, что он ждал довольно долго. И вот оно, еще одно прекрасное ее движение, приятный ее смех, а дальше только сладкое забытье и свист ветра в ушах. Кажется, больше ничего.
Постойте. Ничего? Еще она. Просто это так очевидно. Без нее больше нет ничего в этом мире. Если есть сладкое забытье, то только с ней. Шум ветра в ушах тоже с ней. Неужели может быть по-другому?
Бока давно этого не делал. Бегал наперегонки только со сверстниками, будучи еще стригунком. Прошлое, прошлое… оставим же его.
Уныние поджидало его у этих воспоминаний, но Мечта не дала ему завладеть ни на секунду. Бока взбрыкнул копытами, когда Мечта ущипнула его, разумеется, только от радости, а не от боли. Он остановился, низко отпустив голову, чтобы дать себе немного времени передохнуть, а заодно предоставлял и ей это время на то, чтобы отдышаться и набраться новых сил. Ведь сейчас его очередь догонять, а уж тут держись.
Бока также внимательно наблюдал за ней, он уловил ее полное грации и легкости движение передним копытцем – ему вдруг тоже до ужаса захотелось сделать также. Шутливо дразнясь, он неуклюже забил своим копытцем о землю, правда, вышло это у него еще и оттого хуже, что удары приходились на особо густо поросший пучок травы. Удары рассеивались по соседним пучкам, от чего казалось, будто все под Бокой пришло в движение. Заметив это, он сначала смутился, а потом и не удержался от смеха.
Он услышал себя – так давно не смеялся от чистого сердца, в порыве радости.
Успокоившись, Бока снова поднял свои большие чистые глаза на свою подругу – ее прекрасная шелковистая челка упала ей на глаза, от чего он пришел и в восторг, и слегка расстроился. Настроение игры ненадолго решило оставить его. Ясно давая это понять, Бока медленно и осторожно приблизился к Мечте, боясь, что она вздумает от него убежать. Внезапный порыв нежности, как открытие новой чакры любви, которая непрерывно питала его существование. Бока вытянул свою худую шею и нежно коснулся носом ее челки. Снова этот запах. Вдохнув его, Бока легонько дунул ноздрями в мордочку Мечты и аккуратно, с особым удовольствием и любовью убрал носом шелковистые пряди с ее глаз,
- У Вас замечательные глаза. Их не к чему прятать даже под такой великолепной челкой, - но, как только он смущенно отвел от ее мордочки свой нос, прядки непослушно легли в прежнее положение.